я не спала.

до восьми часов утра я лежала в темноте с открытыми глазами.

а ещё..

и я ходила по комнате. я смотрела на себя в зеркало, на это черное пятно напротив, и водила осколком по телу. я танцевала под Sopor Aeternus и слушала крики ворон. зажигала в темноте свечи и тушила их об ковер.

я хотела сгореть.

изнутри.

а часа в четыре ко мне пришли тени. они ходили по стенам и танцевали на потолке, иногда спотыкаясь о трещины моего сознания. они тянули ко мне свои ужасные длинные руки с острыми как кинжалы пальцами, и я позволяла им дотронуться до меня.

я давно перестала бояться теней.

они улыбались мне, а я видела лишь острые клыки и дыры вместо глаз.

темнота пряталась в темноте, и глухие углы моей комнаты оживали.

они выли.

а зеркала молчали. они не отражали ничего. потому что тогда в моей комнате был сквозняк. и как раньше.. листья шелестели. а я лишь шире открывала окно. я впускала небо к себе... на шелковые простыни, под белое одеяло..

в ответ оно зажигало звезды над моей кроватью, и было уже не так темно. только там, в углу, за шкафом, что-то шевелилось. а в колонках.. в колонках чиркали спички и шумел ветер.



So, I prefer to lie in darkest silence alone...

listening to the lack of light, or sound,

or someone to talk to, for something to share...-

but there is no hope and no-one is there.



секунда, и я снова одна. они все стали мной

вошли в меня



и хлопки

внутри меня были хлопки и снежинки.

и еще чьи-то слезы. умеют ли тени плакать?

а над кроватью все еще светили звезды. это чудесно, когда к твоему потолку прилипли жемчужины. только они были холодные. со дна..

из моего рта вырывался пар. я стояла на голубом жестком ковре и писала на своем теле аккорды шелеста замерзших деревьев.

я училась жить этим. они учили меня говорить на своем языке.



пять часов. тени показались снова. оказалось, они никуда и не уходили. прятались под тарелкой с крошками печенья. им было одиноко. так они сказали мне. а я обнимала тени и плакала. за них. за то, что им одиноко.

знаете, в ту ночь я летала. удивительно, насколько сильны воспоминания, если они смогли оторвать меня от земли, пусть и ненадолго. они смогли поднять мой взгляд и.. было так щекотно. они рассмешили меня, и я слышала, как мой смех врезался в стену напротив и проделал в ней дыру с мою ладонь. я подошла ближе, но оттуда повеяло лишь гнилью.. стало страшно... знаете, я стояла, задыхалась, но не могла отойти. потому что идти было некуда. да я и не могла. то, что вылетело из этой дыры отрубило мне ноги. я лежала, и вместо звезд оно показывало мне... да, не бывает только хороших воспоминаний.

тогда я закричала. я завизжала, но никто так и не проснулся. было тихо.

все спали, пока я истекала кровью.



шесть часов.

я умерла. захлебнулась молоком, вытекшим из моей раны. все до сих пор спали.

тогда исчезла и та дыра, светившаяся глазами покойников и скрипящая, как старые половицы.

время остановилось. старая пальма, та самая, которую я ненавижу с семи лет, которая всегда царапала меня и не давала видеть птиц летящих, начала плакать. она рыдала, выла и била пол своими огромными листьями.

а потом... потом пришли они. они танцевали и пели песни мертвых. тогда я начала слышать их топот. а потом видеть их горящие безумные глаза и красные рты. они нарядили меня в белый саван и кружили по комнате. их было так много, так много, что... они заполнили собой всю комнату, но скоро я потеряла сознание.





меня разбудил визг скрипки и бурые перья ангелов, разбросанные по всему полу.